Авторы: Антон Размахнин, Вероника Свичкарь/Фото: МК/ Геннадий Черкасов
Стало известно, сколько мигрантов из Киргизии живет в столице
Несмотря на многочисленные кризисы и сложности, Москва остается многонациональным мегаполисом с многочисленными диаспорами — прежде всего представителей бывшей советской Средней Азии. Одной из наиболее продвинутых диаспор Москвы — по степени адаптации в российской столице — можно назвать сообщество выходцев из Кыргызстана. По ней можно судить о том, как в Москве вообще идет интеграция тех, кто приехал работать, а может, и останется жить.
Если опираться на данные переписей населения, в Москве по состоянию на 2021 год жили 16 858 киргизов. При этом в уже далеком 1989 году эта цифра (при том, что страна у нас была еще общей) составляла всего 3044 человека, а в 2002-м — 4102. Скачок произошел между 2002 и 2010 годами — тогда в ходе переписи населения зарегистрировали 18 736 (пока что рекорд) московских киргизов. Речь идет как о гражданах России, так и зарубежных стран.
Разумеется, реально киргизов гораздо больше, но это говорит, главным образом, о качестве проведения переписи, о заранее заданных условиях ее проведения и о том, при каких обстоятельствах она проходила. Напомним, что участие в переписях в постсоветские годы стало необязательным, в результате многие у нас в переписи не участвуют, а данные о них переписываются из домовых книг по месту регистрации (если человек ее имеет). В этом случае не указывается национальность, родной язык и еще много чего, что переписчик может узнать только со слов собеседника.
Итак, о количестве живущих в Москве людей той или иной национальности — в том числе киргизов — мы, в отсутствие графы «национальность» в паспортах, можем судить лишь по косвенным данным.
Статистика знает?
Наверняка известно, например, что с целью работы в Москве находятся сейчас 650–700 тыс. иностранцев, еще около 75 тыс. учится в московских вузах и колледжах. Наиболее многочисленное сообщество среди трудовых мигрантов — граждане Узбекистана (что вполне объяснимо — там ныне живет около 36 млн человек против около 7 млн человек в Киргизии или 10 млн в Таджикистане).
Ситуация усложняется тем, что в советское время в Киргизской ССР проживало достаточно большое количество русских (по данным переписи 1989 года — 917 тыс. из 4,25 млн жителей) и неотличимых от них там украинцев (108 тыс.). В 90-е начался массовый отток славянского населения, большинство из которых переехали именно в Российскую Федерацию, приняв гражданство. Поэтому, когда говорят порой о «миллионе приехавших из Киргизии», то в первую очередь надо иметь в виду именно этих людей, которые «из Киргизии», но не киргизы. То же, кстати, касается и ряда других стран, например, Грузии.
— Многие русские ехали с женами или мужьями-киргизами, а вслед за ними в восстанавливающуюся после кризиса, урезанную в результате «Беловежья» Россию поехали и сами киргизы — к знакомым и родственникам, — говорит Юрий Московский, директор ИАЦ «Прогноз» и проектов Фонда «Добрососедство». — Потом же трудовая миграция оттуда приняла именно тот вид, который мы имеем ныне. Кстати, та же «миграционная модель» была и во всех других государствах постсоветского пространства.
Многие киргизы, по словам эксперта, приняли российское гражданство, иные имеют два гражданства. Останавливает от получения российского гражданства тот факт, что в Киргизии негражданин не имеет права владеть землей, а для многих это очень важный фактор.
Киргизы имеют то значительное конкурентное преимущество, что они прекрасно владеют русским языком, который в Кыргызстане хоть и не является государственным, но наделен статусом официального. Еще одной особенностью киргизской миграции от других стран Средней Азии является высокий процент женщин, которые при том чрезвычайно активны и инициативны. «Некоторые специалисты считают, что это связано с традициями кочевников, у которых женщины были изначально более свободны в своем поведении, чем у соседних оседлых народов», — отмечает Юрий Московский.
Многие киргизы и киргизки нашли в Москве своих спутников жизни не из числа своих земляков, укоренившись здесь, родив детей, и уже имеют внуков. Возможно, поэтому единой диаспоры у киргизов нет, как, впрочем, и у других народов, отмечает Юрий Московский. Это связано как с политическими обстоятельствами, так и с региональными особенностями, историей и сложностью межродовых, клановых отношений. Зато есть множество общественных организаций с разной степенью влияния и активисты — все «как у всех».Далее: Источник